Мнишек, Марина Юрьевна

По свидетельству историков, самозванец сперва снарядил для официального сватовства целое посольство во главе со своим любимцем князем Василием Михайловичем Рубцом-Мосальским, окольничим Михаилом Игнатьевичем Татищевым и двумя думными дьяками, но посольство это по разным дипломатическим соображениям не состоялось, и сватом отправился думный дьяк Афанасий Иванович Власьев.

В ноябре 1605 года состоялось обручение Марины с Лжедмитрием I, которого представлял думный дьяк А. И. Власьев (обручение per procura, «через представителя», или «в лице представителя»). По другим известиям, посольство князя В. М. Мосальского-Рубца должно было состояться после поездки Власьева, так как тому не удалось получить ответ от польского короля на вопросы о заключении союза против турок, о титулах и пр. (23 января 1606)[1][2].

Царская невеста в апреле 1606 г. въехала в Россию у Смоленска. На границе торжественно встречала специально отобранная царская свита, во главе стояли боярин, дядя царевича Дмитрия Иоанновича (Угличского) матери М. А. Нагой и князь В. М. Мосальский-Рубец, на которого были возложены заботы о материальном обеспечении путешествия Мнишек; он передал невесте 13 290 талеров и 5200 рублей. Ввиду сильного мороза встреча и приветственные речи перенесены до места остановки.

Царской невесте для дальнейшей поездки в Москву предоставлено трое дорожных саней, в том числе огромной величины карета, с дверями и окнами, всё обтянуто алым сукном и вместо железа оковано серебром. Запряжено 12 белых лошадей, убранных красным бархатом с серебряными бляхами. Внутри всё обито соболями, а прислуга в золотой парче. Встречающая свита состояла из 1000 человек, которые около трёх месяцев ежедневно стояли в ожидании невесты[2].

Она с большой пышностью, сопровождаемая отцом и многочисленной свитой, 3 мая 1606 въехала в Москву и начался ряд празднований. Через пять дней, 8 мая, состоялось венчание и коронование Марины, как русская царица она получила имя Мария Юрьевна[3]. Новая царица 12 мая дала пир для своей польской свиты, проводившийся исключительно по польским обычаям и традициям, на котором Лжедмитрий I отплясывал в гусарском облачении, из русских присутствовали двое: А. Власьев и В. Мосальский-Рубец; представители московской знати угощались во дворе отдельно, два дня спустя, 14 мая.

Царствовала в Москве новая царица ровно неделю: после гибели мужа (убит 17 мая 1606) для неё начинается бурная и полная лишений жизнь, во время которой она показала много твёрдости характера и находчивости. Не убитая во время резни 17 мая только потому, что не была узнана, а затем защищена боярами, она была отправлена к отцу[2].

В августе 1606 года царь Василий Шуйский поселил всех Мнишеков в Ярославле, где они прожили до июля 1608 года. В состоявшемся тогда перемирии России с Польшей было, между прочим, постановлено отправить Марину на родину, с тем чтобы она не называлась русской царицей. На пути она была перехвачена Зборовским и доставлена в Тушинский лагерь, к Лжедмитрию II (Тушинскому вору). Несмотря на отвращение к Лжедмитрию II, Марина тайно обвенчалась с ним 5 сентября в отряде Сапеги и прожила в Тушине более года. С новым мужем, как видно из писем Марины Сигизмунду и Папе римскому, ей жилось плохо, но стало ещё хуже после его бегства (27 декабря 1609 года) из Тушина. Боясь быть убитой, она в гусарском платье, с одной служанкой и несколькими сотнями донских казаков, бежала в феврале 1610 года в Дмитров к Сапеге, а оттуда, когда город был взят русскими, — в Калугу, вновь к Тушинскому вору.

Заочное обручение Марины и Димитрия в Кракове в 1605 году

Через несколько месяцев, после победы Жолкевского над русскими войсками, она является с мужем под Москвой, в Коломне, а по низвержении Шуйского ведёт переговоры с Сигизмундом о помощи — для занятия Москвы.

Между тем москвичи присягнули Владиславу Сигизмундовичу, и Марине было предложено отказаться от Москвы и ограничиться Самбором или Гродно. Последовал гордый отказ, и с ним прибавилась новая опасность — быть захваченной поляками. Поселившись в Калуге с мужем и новым защитником, Заруцким, она прожила здесь до начала 1611 года, уже под покровительством одного Заруцкого («тушинский вор» убит соратниками в декабре 1610 года) и с новорождённым сыном Иваном («Ворёнок»), называвшимся Дмитриевичем.

До июня 1612 года она находилась под Москвой, преимущественно в Коломне, где был и Заруцкий. После умерщвления Ляпунова она заставила Заруцкого и Трубецкого объявить её сына наследником престола и вместе с Заруцким подослала убийц к Д. Пожарскому, когда отпал от неё Трубецкой.

Однако, подступившее к Москве земское ополчение заставило Марину бежать сначала в Рязанскую землю, потом в Астрахань, наконец вверх по Яику (Уралу). У Медвежьего острова её настигли московские стрельцы и, закованную, вместе с сыном в июле 1614 года доставили в Москву. Здесь трёхлетний её сын был повешен, а она, по сообщениям русских послов польскому правительству, «умерла с тоски по своей воле»; по другим источникам, была повешена или утоплена.
Имеется предание, согласно которому Мнишек перед своей смертью якобы прокляла род Романовых[4], будто бы предсказав, что ни один из Романовых никогда не умрёт своей смертью и что убийства будут продолжаться, пока все Романовы не погибнут.
Кроме того, существует версия, что Марина Мнишек была заточена в Круглой (Маринкиной) башне Коломенского кремля, где и скончалась.

Сохранились многочисленные её письма к отцу, королю и Папе Римскому. Известен и так называемый «Дневник Марины Мнишек», составленный, однако, не ею (и не от её лица), а человеком из её свиты.