Тягунов, Роман Львович

Роман Тягунов и Борис Рыжий были друзьями. Они знали друг о друге давно, общаться стали с 1999 года[7]. У Тягунова есть стихи, посвящённые Рыжему («Нам стирают память…»[8] и др.), а у Рыжего — стихи, посвящённые Тягунову («Достаю из кармана упаковку дурмана…»[9], «Вышел месяц из тумана…»[10] и др.).

У Бориса Рыжего было очень высокое мнение о стихах Тягунова[11]. Он активно пытался помочь ему опубликоваться. В результате стараниями Рыжего, являвшегося сотрудником журнала «Урал», в январе 2000 года в нём вышла подборка стихов Романа Тягунова[12].

Роман Тягунов близко общался с Евгением Ройзманом; они были интересны друг другу и в поэтическом, и в человеческом плане[13]. У Тягунова есть несколько стихотворений, посвящённых Ройзману («Творо́г и тво́рог. Ворог и варяг…», «у меня одни долги…», «У политика — цвет изумруда…»). Тягунов писал антинаркотические слоганы для фонда «Город без наркотиков» (например, палиндром «Игле не лги»[14] и др.).

Отличительная черта Тягуновской поэзии — очень лёгкая, игровая форма и серьёзное содержание. Роман блестяще умел находить неожиданные, невидимые связи между разными явлениями и предметами. При этом в его стихах всегда сохраняется глубина, смысл.

В стихах Романа Тягунова имеется большое количество «ударных» строк, мемов («Все люди — евреи. Адын человек», «Вспомнить легче, чем забыть», «Перевожу себя на русский с другого берега реки», «Помоги себе помочь», «Мой друг, пройдёмся по Москве», «Нас ценят — пока мы на сцене», «Прошлого уже не существует, будущего не было ещё», «У всех зеркал — твоё лицо», «Америка — кукла с зубами акулы», «НАМ БОГ ОБМАН — читай наоборот», «Постмодерн — это профиль в анфас» и т. д.)[15][16][17].

Самое известное стихотворение Тягунова было написано в 1980-х. Сама строка «в библиотеке имени меня» казалась абсурдом, нонсенсом. Теперь же, ввиду культовости стихотворения[18][19], всё больше звучат разговоры о том, что в Екатеринбурге рано или поздно должна появиться библиотека имени Р. Тягунова[20]. Так миф становится реальностью.

Поэма, исследующая ситуацию в России в начале Перестройки, была написана Тягуновым к концу 1987 года и отправлена в главную газету СССР «Правда» и в ЦК КПСС[21]. В ней присутствуют стихи «на злобу дня», классические стихи и эпиграммы. «Письмо генсеку» концептуально выстроено. Идея поэмы — не пытаться «закручивать гайки» и возвращаться к тоталитаризму, но и не отрекаться от наших отечественных ценностей, не принимать слепо ценности, идущие с Запада.

В 1987 году, когда СССР ещё не начал разваливаться, такое идеологически выверенное произведение действительно могло повлиять на развитие страны в лучшую сторону. «Письмо генсеку» пробуждает в читателях классический мощный архетип «поэт и царь», «поэт и власть».

Подруга жизни Романа Тягунова Наталья Позёмина под псевдонимом «Наташа Ашатаян» читала стихи, очень похожие на стихи Тягунова. Стихи написаны от женского лица. В 1990 году Наталья одержала победу с ними на поэтическом конкурсе. Большинство людей уверены, что эти стихи написал Тягунов. Но Роман всячески отрицал своё авторство. Стихи пользовались успехом, и до сих пор они читаются со сцены в женском исполнении[22].

Стихи под именем «Наташа Ашатаян» имеют все признаки творчества Тягунова: игра со словами и с числами, лёгкость формы и серьёзность содержания, смешение социального, духовного и игрового аспектов. Даже после расставания с Натальей Позёминой Роман никогда не претендовал на авторство этих стихов.

Тягунов был убеждённым сторонником рекламы. Он считал, что стихотворение, рекламирующее товар, в первую очередь рекламирует само себя — то есть оно рекламирует поэзию, русский язык, слово, те ценности, которые заложены в русском языке[23]. Тягунов полностью смешивал в своих стихах рекламу товара и высокую поэзию. Его рекламные стихи не являются халтурой с точки зрения поэзии — в каждом из них есть художественное начало[24].

Романа Тягунова сравнивают с Вавиленом Татарским из «Generation П»[25]. Общего у них много, и Тягунов во многом является реальным прототипом Татарского, но Тягунов не разменивал свой талант на деньги, а был вдохновенным идейным рекламистом. С помощью рекламы деньги он зарабатывал не часто, но принципиально больше никем не работал, считая, что талантливый поэт имеет право зарабатывать стихами.

Придя в рекламу в начале 1990-х, Тягунов до конца своих дней занимался написанием рекламных стихов (а также стихов для политического пиара). Параллельно Тягунов писал и «классические» стихи.

Роман Тягунов организовал летом 2000 года конкурс на лучшее стихотворение о вечности. В жюри вошли поэты: Р. Тягунов, Б. Рыжий, О. Дозморов, Д. Рябоконь. Победитель по условиям конкурса получал прижизненный памятник с высеченными на нём строчками его стихотворения. Спонсором выступила фирма «Мрамор», занимающаяся изготовлением надгробных памятников[26].

Ближе к концу 2000 года между членами жюри возникли серьёзные разногласия, и оно распалось. 31 декабря 2000 года погиб Р. Тягунов, ещё через несколько месяцев — Б. Рыжий.

Роман Тягунов погиб в ночь с 30 на 31 декабря 2000 года. Имеющиеся сегодня факты позволяют с большой вероятностью предполагать, что это было убийство, но до сих пор гибель Тягунова так и не расследована. Известно, что вечером 30 декабря Роман пришёл в чужую квартиру отдавать долг, а что случилось дальше — точно неизвестно. Смерть наступила уже 31 декабря, был найденным выпавшим из окна. Это последний день 2000 года, XX века и 2-го тысячелетия. Последняя подборка стихов Тягунова — стихи для настенного календаря на 2001 год, сделанного совместно с дизайнером Евгением Охотниковым, выступающим под псевдонимом «Максим Меньшиков». Охотников написал прозаическое предисловие к календарю и сделал оформление, а Роман Тягунов написал на каждый месяц календаря по стихотворению[27].

Тягунов был одним из самых «математических» поэтов. В его творчестве очень часто упоминаются «число» и «цифра». Раннее творчество Тягунова пронизано математикой — рациональность, абстрактность, чёткость, выстроенность. О смерти Тягунова стало известно уже после Нового Года — в новом тысячелетии. Уход поэта-математика в такую особенную дату, несомненно, выглядит мистичным.

Похоронен на Северном кладбище Екатеринбурга[28].